синдром стендаля.
на самом деле, в этом тексте вся суть кая и аврелия.
семейные ценности Безусловно, Кай и его мать живут в невероятно роскошном доме, и Лукас привык отпускать всякие язвительные комментарии на этот счет. Но все же, он не может не признаться в своей особой любви к подвальному помещению, ключи от которого Кай раздобыл и, загадочно улыбаясь, продемонстрировал. Видимо, причина крылась исключительно в содержимом: любовно оборудованные стеллажи были заполнены бутылками потрясающе дорогих французских вин. Как объяснил Кай, часть из них подавалась в материнских кафетериях, но несколько бутылок входило непосредственно в коллекцию самой Эдвины Бельмор и хранилось для всяких торжественных случаев, вроде приездов дальних родственников и других важных гостей. На самом деле, Вишес ни разу не любил вино, но идея отведать столь многолетние напитки оказалась куда сильнее личных пристрастий.
-Ты сумасшедший маленький мудак, - почти восхищенно шепчет Аврелий, оказываясь в этой маленькой прохладной алкогольной святыне, пробираясь между рядов, не зная, за что зацепиться взглядом.
Кай сияет, проглатывая столь щедрую похвалу, и, хватая Вишеса под руку, ведет куда-то в сторону.
-Я советую начать вот с этого, - говорит Бельмор, извлекая одну из бутылок, и вертит ее в руках, разглядывая этикетку. – Почти твой ровесник, смотри-ка.
Лукас незамедлительно перехватывает бутылку, и, не особо интересуясь подобными мелочами, лихо опрокидывает в себя добрую четверть содержимого, морщась.
-Ты совсем не умеешь пить вино. – Тянет Кай, цокая языком, вынуждая Аврелия незамедлительно обратить свой пронзительный взор к блондинистому чудовищу и, вцепившись пальцами в подбородок, поднять его украшенное россыпью веснушек лицо на себя:
-Может быть, ты меня научишь, уебище?
-Научу. – Смирно отвечает Кай, облизывая губы.
-Эдвина, дорогая, что у тебя внизу? – робко интересуется одна из крайне ухоженного вида дам, сидящих вместе с Эдди за маленьким стеклянным столиком в гостиной.
Та, кажется, тоже насторожилась, прислушиваясь к очередной раз повторившемуся странному грохоту, взрывам смеха, и неуверенным шагам, доносящимся с лестницы, ведущей в подвал. И даже решительно встала и развернулась лицом в двери как раз в тот момент, когда, очень неуверенно сохраняя равновесие, на пороге застыл ее замечательный Кай и столь же замечательный Лукас, в руке которого все еще находилась бутылка с остатками вина.
-Что вы делали? – не выдержала Эдди, большая противница вопросов, ответ на которых очевиден, растерявшаяся в тот момент настолько, что напрочь об этом забыла.
-Мы танцевали! – с восторгом заявил Лукас, по-царски широко махнув рукой, выплескивая остатки вина на дорогой ковер, войдя в комнату, обнимая за талию хихикающего Кая. – Я танцевал, и Кай танцевал…- промурлыкал, и, иллюстрируя, закружил парня в замысловатом па, рискуя разбить какую-то ненадежно стоящую рядом вазу.
…-И Аврелий танцевал! – заплетающимся языком собщил Кай, будто бы слова Лукаса звучали недостаточно убедительно, отчаянно прижимаясь к мужчине.
-Быстро оба утанцевали в комнату! – прошипела Эдвина, выхватывая из руки Вишеса многострадальную и уже пустую бутылку, с громким стуком опуская ее на стол. – И что б я вас до завтра не видела!
Собственно, такой расклад обоих вполне устроил, и еще добрую четверть часа женщины с каменными лицами сидели, слушая те непередаваемые звуки и восклицания, с коими Бельмор и Аврелий пытались добраться до комнаты, а Эдвина, совершенно невозмутимая, высыпала в свой кофе одиннадцатую ложку сахара. Наконец, когда в доме наступила долгожданная тишина, нарушаемая исключительно звоном ложечки о край фарфоровой чашки, Эдди не выдержала и рассмеялась, кажется, окончательно уверив подруг в ненормальности своей семьи.
-Черт возьми, я берегла эту бутылку для его свадьбы. – успокоившись, пояснила женщина, убирая со лба светлые пряди волос.
-Эдвина, дорогая, не переживай. Если у него все друзья такие, ты точно этого дня не дождешься. – философски протянула одна из ее приятельниц, высказывая общую мысль.
семейные ценности Безусловно, Кай и его мать живут в невероятно роскошном доме, и Лукас привык отпускать всякие язвительные комментарии на этот счет. Но все же, он не может не признаться в своей особой любви к подвальному помещению, ключи от которого Кай раздобыл и, загадочно улыбаясь, продемонстрировал. Видимо, причина крылась исключительно в содержимом: любовно оборудованные стеллажи были заполнены бутылками потрясающе дорогих французских вин. Как объяснил Кай, часть из них подавалась в материнских кафетериях, но несколько бутылок входило непосредственно в коллекцию самой Эдвины Бельмор и хранилось для всяких торжественных случаев, вроде приездов дальних родственников и других важных гостей. На самом деле, Вишес ни разу не любил вино, но идея отведать столь многолетние напитки оказалась куда сильнее личных пристрастий.
-Ты сумасшедший маленький мудак, - почти восхищенно шепчет Аврелий, оказываясь в этой маленькой прохладной алкогольной святыне, пробираясь между рядов, не зная, за что зацепиться взглядом.
Кай сияет, проглатывая столь щедрую похвалу, и, хватая Вишеса под руку, ведет куда-то в сторону.
-Я советую начать вот с этого, - говорит Бельмор, извлекая одну из бутылок, и вертит ее в руках, разглядывая этикетку. – Почти твой ровесник, смотри-ка.
Лукас незамедлительно перехватывает бутылку, и, не особо интересуясь подобными мелочами, лихо опрокидывает в себя добрую четверть содержимого, морщась.
-Ты совсем не умеешь пить вино. – Тянет Кай, цокая языком, вынуждая Аврелия незамедлительно обратить свой пронзительный взор к блондинистому чудовищу и, вцепившись пальцами в подбородок, поднять его украшенное россыпью веснушек лицо на себя:
-Может быть, ты меня научишь, уебище?
-Научу. – Смирно отвечает Кай, облизывая губы.
-Эдвина, дорогая, что у тебя внизу? – робко интересуется одна из крайне ухоженного вида дам, сидящих вместе с Эдди за маленьким стеклянным столиком в гостиной.
Та, кажется, тоже насторожилась, прислушиваясь к очередной раз повторившемуся странному грохоту, взрывам смеха, и неуверенным шагам, доносящимся с лестницы, ведущей в подвал. И даже решительно встала и развернулась лицом в двери как раз в тот момент, когда, очень неуверенно сохраняя равновесие, на пороге застыл ее замечательный Кай и столь же замечательный Лукас, в руке которого все еще находилась бутылка с остатками вина.
-Что вы делали? – не выдержала Эдди, большая противница вопросов, ответ на которых очевиден, растерявшаяся в тот момент настолько, что напрочь об этом забыла.
-Мы танцевали! – с восторгом заявил Лукас, по-царски широко махнув рукой, выплескивая остатки вина на дорогой ковер, войдя в комнату, обнимая за талию хихикающего Кая. – Я танцевал, и Кай танцевал…- промурлыкал, и, иллюстрируя, закружил парня в замысловатом па, рискуя разбить какую-то ненадежно стоящую рядом вазу.
…-И Аврелий танцевал! – заплетающимся языком собщил Кай, будто бы слова Лукаса звучали недостаточно убедительно, отчаянно прижимаясь к мужчине.
-Быстро оба утанцевали в комнату! – прошипела Эдвина, выхватывая из руки Вишеса многострадальную и уже пустую бутылку, с громким стуком опуская ее на стол. – И что б я вас до завтра не видела!
Собственно, такой расклад обоих вполне устроил, и еще добрую четверть часа женщины с каменными лицами сидели, слушая те непередаваемые звуки и восклицания, с коими Бельмор и Аврелий пытались добраться до комнаты, а Эдвина, совершенно невозмутимая, высыпала в свой кофе одиннадцатую ложку сахара. Наконец, когда в доме наступила долгожданная тишина, нарушаемая исключительно звоном ложечки о край фарфоровой чашки, Эдди не выдержала и рассмеялась, кажется, окончательно уверив подруг в ненормальности своей семьи.
-Черт возьми, я берегла эту бутылку для его свадьбы. – успокоившись, пояснила женщина, убирая со лба светлые пряди волос.
-Эдвина, дорогая, не переживай. Если у него все друзья такие, ты точно этого дня не дождешься. – философски протянула одна из ее приятельниц, высказывая общую мысль.
@темы: альтернатива