[кьяроскуро.]

.txt

Эммануэль умирает, но не может об этом говорить вслух. Смерть ходит по его квартире, и у нее такие беззвучные шаги. Но Франко лежит на диване, закрыв глаза, и все равно слышит ее, ее дыхание слышит, слышит биение сердца, своего, лежащего в костлявых ладонях. У смерти глаза – малахит и золото, каждый раз, когда она смотрит на него, нет сил отвести взгляд. У смерти теплые губы, которые дотрагиваются до его плеча, до его шеи, до его уха. Они беззвучно всегда смеются, потому что Смерть знает то, чего не знает сам Франко.
Франко плачет, закрываясь в ванной, прижимаясь костлявой своей спиной к холодной плитке, включая громко воду. Слезы разъедают ему глаза, сушат глотку. Казалось бы, уже забыл, какого это – соль и горечь, но никуда от этого не убежать. Только смерть целует воспаленные веки, когда он ложится в кровать, устраивая голову в изгибе чужого плеча.
Он не помнит, когда это началось. Когда из дома ушел Бальтазар, а вернулась – смерть. После какого по счету прихода необратимым стало обращение. Когда кроме нее на горизонте ничего не осталось. У каждого человека есть своя точка невозвращенья – и Ману кажется, что он достиг ее и пересек, несмотря на постоянность их неровного скольженья.
И тогда Франко понимает, что пора учиться говорить.
-Ты красивый. – Он роняет это за завтраком, когда смерть садится напротив за шаткий столик, пьет кофе и курит его сигареты, выстукивая по поверхности ритм, льющийся из старенького приемника. Эммануэлю кажется, что очень важно это сказать. Потому, что в фотоаппарате нет пленки, и он не сможет ничего рассказать. Смерть улыбается и гладит его ладонь. Слова оставляют маслянистое лекарственное послевкусие на собственном языке, и в нем есть что-то химическое, такое близкое по составу к фотопроявляющему раствору.
-Я волнуюсь за тебя. – Это сказать намного легче, потому что нервы взвинчены до предела. Потому что смерть уходит в очередной раз, молча, она всегда так делает, ничего не говорит – только целует как-то виновато, только вылезает из постели, думая, что Франко спит. А он не спал всю ночь, он караулил момент, чтобы за руку схватить, ногтями вспарывая кожу. И тогда смерть садится на покрывало рядом, смотрит с интересом. Тогда Эммануэль разучивает новые слова:
-Я никуда тебя не отпущу. Не отпущу, понимаешь?
Смерть никуда не уходит.
С каждым днем Ману узнает все больше и больше слов. «Ты мне нужен» - шепотом, в загривок. «Я не хочу тебя потерять» - панически, когда начинают действовать принятые наркотики. «Я люблю тебя» - каждый раз, мысленно. Каждый раз, каждую секунду – это бесит, и хочется разбить голову о ближайшую стенку, шагнуть под поезд, избавиться бы только от гадливой навязчивости. Но смерть опережает события, и где-то в шумном метрополитене, между чужими спешащими куда-то телами, горячие губы прижимаются к уху и шепчут:
«Слушай, я знаю. Я тебя тоже.»

@темы: яибаль

Comments

[[Эта Женщина]]

Мм. Как-то это все...трагично.
Но мне понравилось. Смерть, идущая по пятам - странно, для меня это был новый, неожиданный образ. Спасибо большое, что открыл его здесь.