я люблю тебя. и их люблю.
спасибо, что ты у меня есть.
ночные снайперы - куба. mp3Это вроде детские мечты, знаешь?
Когда хочется, чтобы снег был теплым на ощупь, и не таял в ладонях.
Когда интересно, какого это, держать в ладонях солнце – ведь оно такое маленькое в необъятном пространстве неба.
Арману кажется, что Миша нелегально увез с Кубы часть яркого солнца, светящего над белоснежными пляжами и зелеными волнами, когда они покидали столь полюбившиеся сердцу берега и возвращались в холодные и неприветливые каменные джунгли мегаполиса. Арману кажется, что солнце сияет в Стево ярче, чем над стеклянными высотками, когда тот улыбается. Улыбается ему, и этот особенный изгиб рта впечатывается в память. Впечатывается каждое прикосновение, улыбки, смех, ласковые жесты широких ладоней – и дышать становится чуть труднее, и приятно сводит где-то в солнечном сплетении, отдавая слабой болью в ребра. Приятной болью. Как будто бы солнечные лучи проникают внутрь, а внутри – километры холодной воды, и чудовища с гибкими щупальцами и слепыми глазами.
Но Миша, конечно же, не боится никаких чудовищ.
Он вообще ничего не боится, и он такой уверенный, он такой спокойный, он такой настоящий – что сложно не прижиматься к его ровно вздымающемуся боку, не вдыхать запах дорого парфюма и табака: рыжее чудовище совсем не может без своей трубки.
А еще он не может без Армана, и это – секрет.
Миша не особо задумывается над своими действиями, не просчитывает шаги, не идет по минному полю – все так, как есть, все так, как правильно, все так, как нужно. Так просто, что не нужно притворяться, не нужно играть тысячу ролей, не надо пытаться быть всем – и так уже стал. Стал героем, стал рыцарем. Таким, который спасает из плена, который целует ладони, умеет быть нежным, способен стать грубым, но ни на секунду не перестанет любить, ни за что не предаст, ни оставит в одиночестве.
Первый снег выпадает к концу ноября, когда на всех проспектах и пересечениях улиц уже начинают потихоньку устанавливать ели и украшать витрины магазинов всевозможной праздничной атрибутикой. До праздника еще месяц, но атмосфера уже царит над заснеженным городом. Растут и падают цены, стучат по клавишам пальцы озабоченных офисных работников, звонят телефоны, но Миша отключает технику.
Миша вылезает из своего кожаного кресла, которое появилось в кабинете волей какого-то модного концептуального дизайнера, оформлявшего помещение пару лет назад, и спешит на улицу, где сталкивает с Арманом. Тот хочет возмутиться, тот хочет поджать губы, хочет обидеться, но Стево прижимает палец к губам, улыбается, и утаскивает прочь, дальше от дверей, вниз по улице.
И ему совершенно плевать на то, что за неудачной попыткой начальника сбежать, сейчас наблюдали не только секьюрити, но и кто-то из сотрудников, поток которых циркулировал между зданием и улицей.
Стево улыбается, Стево гуляет с Арманом по улицам, заходит в магазины, покупает какие-то очаровательные и бесполезные вещицы в качестве подарков всем друзьям и знакомым, на которые Арсан показывает пальцем, и, в очередной раз оказываясь на морозе, разворачивается к нему и поправляет шарф.
На бледных щеках Армана – румянец, а в глазах – отражается свет фонарей, но кажется, что солнце. Снег оседает на светлых волосах и ресницах, а ладони ложатся на щеки мужчины, до ощущения колющей пальцы щетины. И когда дыхание и губы касаются щек, оба понимают, насколько теплым может быть снег.