Боже, боже, я вас так всех ненавижу, изуродованные дети, как вас ненавижу, и пишу этим – по любви, гадкой, грязной, по всем канавам валяющейся, потрепанной, пропахшей и гнилью и разложением, полутрупом, - вот, неприглядная она, видите, от отвращения морщитесь, не хотите себе такую, нет? Вот и я говорю, не надо вам ее, она точно собака старая, хромая, которую и не погладишь, испугавшись заразы. Не хотите – не надо, у меня же ненависть, ненависть для вас, послушайте, как звучит! Не-на-висть – с гибким телом, черной лоснящейся шерстью, и ее – не жалко, ни на кого не жалко…